Есть имена, которые не нуждаются в представлении. Талгат Бегельдинов — одно из них. Единственный казах, дважды Герой Советского Союза. Его имя стало символом мужества, стойкости и силы духа — не только для Казахстана, но и для всей Средней Азии.
Он поднимался в небо 305 раз — в бой, где каждую минуту мог не вернуться. Самолёт возвращался с пробоинами, сам он — измотанный, раненный, но всегда с выполненным заданием. Потому что за ним были земля, люди, Родина. Талгат Бегельдинов — не фигура с плаката. Это живой человек, прошедший через бедность, сиротство, войну и боль. И при этом сохранивший достоинство, доброту и невероятную силу.
Начало пути: из степи — в небо
Талгат Бегельдинов родился, как говорят, «под открытым небом». Не в роддоме, не дома — а в высокой арбе, запряжённой верблюдом, во время кочевки недалеко от озера Майбалык. Его мать ехала вместе с семьёй на пастбища, и прямо в пути появился на свет будущий лётчик. Среди его предков — Басыгар батыр, сподвижник хана Кенесары. Воинская кровь, кажется, говорила за него ещё с рождения.
Детство прошло в городе Пишпек (ныне Бишкек), в приёмной семье — родные родители рано ушли из жизни. Рос в бедности, часто — голодным. Приходилось просить милостыню, добывать еду в горах, ловить ящериц и змей. Но учился хорошо. Особенно запомнился случай, когда учительница русского языка пожалела его и стала заниматься с ним дома. В благодарность он принёс ей дрова. Так начиналась его дорога — через тепло, заботу и труд.
В 1938 году Талгат пришёл в аэроклуб во Фрунзе. Маленький рост, юное лицо — всё против него. Но он настоял. Первый полёт стал для него откровением. Он понял — это его. Были и трудности: строгий инструктор, обидные замечания, но Талгат не сдался. Терпел, учился, и остался в небе — уже всерьёз и надолго.
Потом — Балашовская школа, Чкаловское училище. Самолёты казались огромными, особенно для такого худого юноши, который не дотягивался до приборов без подушки. Но и тут он нашёл выход. Летал с подушкой под собой — и летал отлично.
Он не стремился казаться героем. Просто делал своё дело, уверенно и упорно. В 1942 году окончил училище. Лётная книжка была готова. Не было только главного — боевого вылета. Он был уже близко.
305 вылетов и ни одного потерянного пилота
Война для Талгата Бегельдинова началась в январе 1943 года. Молодой лейтенант сел за штурвал Ил-2 — грозного и тяжёлого штурмовика, прозванного «летающим танком». Машина требовала силы, выдержки и холодной головы. Всё это у него было. Первый вылет — сразу в бой, сразу под зенитный огонь. И сразу — первая победа.
Дальше — больше. Он летал на Курской дуге, под Харьковом, Кировоградом, Знаменкой. Штурмовал дороги, мосты, танковые колонны. В день — по несколько вылетов. Работал точно, жёстко, с полной отдачей. Ил-2 под его управлением превращался в грозное оружие, которое враг называл «чёрной смертью».
Особенным эпизодом стал бой под Сандомиром. Немцы собирали силы для контрудара — до 150 танков шли на советские позиции. Бегельдинов заметил их с воздуха во время разведки, вернулся, поднял эскадрилью — и через считаные минуты девятка Ил-2 обрушила на врага шквал огня. Немецкое наступление было сорвано. За этот бой он получил звание Героя Советского Союза.
А потом — Польша, Германия: Краков, Оппельн, Катовице, Бреслау, Берлин. Уже в звании капитана он командовал эскадрильей и сам шёл в бой — первым, впереди. За умелое руководство и героизм — вторая «Золотая Звезда». Он стал дважды Героем Советского Союза.
Но главная его гордость была не в медалях. Главное:
под его командованием не погиб ни один лётчик.
Это звучит почти невероятно, если вспомнить, что штурмовики Ил-2 не имели шансов на ошибку. Но Бегельдинов не пускал новичков в бой без подготовки. Каждую операцию разбирал до мелочей. Учил. Прикрывал. Брал на себя самое тяжёлое. Именно поэтому за ним шли. Не из страха, не по уставу — из доверия.
Были и воздушные дуэли, хотя для штурмовика это редкость. Один из таких боёв закончился тем, что он сбил немецкого аса — капитана фон Дитриха. Тот имел за плечами десятки побед, прошёл Испанию, Францию, Балканы. Но в небе над Восточным фронтом проиграл Ил-2, за штурвалом которого сидел казахский парень с крепкими руками и спокойным взглядом.
Были и потери. Один раз его Ил подбили. Он и стрелок успели выпрыгнуть. Раненый, Талгат добирался к своим через леса и болота, переплыл Северский Донец, а потом — сбежал из санитарного поезда и вернулся в полк. Его считали погибшим. А он просто вернулся. Без лишних слов.
305 боевых вылетов. 5 сбитых самолётов лично. Десятки танков, эшелонов, орудий. И сотни спасённых жизней. Он был не просто лётчиком. Он был тем, кто шёл первым и делал это честно. Настоящий командир. Настоящий человек.
Читайте также: Огненный таран: последний бой Нуркена Абдирова
Мирная эскадрилья: жизнь после войны
Когда закончилась война, Талгат Бегельдинов не сбросил форму и не ушёл в тень. Он остался в небе — уже не на фронте, а в строевой авиации. Окончил Военно-воздушную академию, служил в полках, передавал опыт молодым лётчикам. Потом — штабная работа, руководство, тренировки. Но годы боевых нагрузок дали о себе знать, и в середине пятидесятых он вышел в отставку.
Казалось бы, можно было бы и отдохнуть, пожить спокойно. Но Талгат Бегельдинов отдыхать не умел. Он переключился на гражданскую авиацию — и снова работал с полной отдачей. Под его руководством в Казахстане появилось два десятка взлётно-посадочных полос — в Алма-Ате, Актобе, Костанае, Усть-Каменогорске и других городах. А чтобы делать это по уму — поступил и окончил Московский инженерно-строительный институт. Заочно, после войны, уже в зрелом возрасте. Потому что так надо.
Потом была работа в строительстве, трестах, институтах. Участвовал в создании крупных объектов: Дворец Республики, библиотеки, цирк, заводы. Всё — с нуля, с чертежей, с заботой о людях.
Но Бегельдинов — это не только техника и стройки. Он был человеком, к которому тянулись. Не ради громких регалий — а потому что с ним было по-человечески просто и тепло. Он много лет занимался пчеловодством — и называл свою пасеку «мирной эскадрильей». Говорил, что это занятие — как возвращение в чистую тишину.
Был депутатом Верховного Совета СССР, представлял народ на самом высоком уровне. Создал благотворительный фонд, помогал инвалидам войны, детям-сиротам. Помогал не словом, а делом. Всегда. Просто. Надёжно.
Жил с женой Санией, воспитал детей, видел, как подрастают внуки. И при всей своей славе оставался скромным. Не любил говорить о себе, не выставлял награды. Он просто жил. И эта простая, светлая человеческая сила — была его настоящей высотой.
Героя не стало 10 ноября 2014 года. Он прожил 92 года — тихо, скромно, с достоинством. Последний из дважды Героев Советского Союза, удостоенных этого звания за подвиги в Великой Отечественной. Его провожали, как настоящего народного героя — с почестями, со слезами, с благодарностью. Похоронен он в Алма-Ате, на кладбище Кенсай.
Память, которая живёт
Прошли десятилетия, но имя Талгата Бегельдинова звучит с той же силой, как и в годы войны. Он стал частью истории — не музейной, пыльной, а живой, настоящей. Память о нём — в бронзе, в названиях улиц, в сердцах людей.
Его бюсты установлены в Кокшетау, Бишкеке, Актобе, Алма-Ате. В Астане его имя носит одна из улиц. В Алма-Ате, на доме, где он жил, — мемориальная доска. А главное — его имя навечно вписано в название Военного института Сил воздушной обороны Казахстана. Там готовят новых лётчиков. И каждый курсант знает, чьё имя на фасаде. Знает и старается быть достойным.
О нём сняты фильмы — «Высокое небо Талгата», «Победы звёздный час», «Подняться в воздух». Его биография стала учебником мужества, а фотографии — частью экспозиций в музеях. В том числе и в Главном музее Великой Отечественной войны в Москве.
В 2022 году, к 100-летию со дня его рождения, в Казахстане выпустили памятные монеты и почтовую марку. А улицы, школы, мемориальные залы и авиашоу в его честь стали делом привычным — потому что память жива, пока её несут люди.
Пока мы помним — он с нами
Талгат Бегельдинов прожил долгую, яркую, наполненную смыслом жизнь. Он стал одним из тех, кого не забудешь. Потому что это не просто биография — это история силы, мужества и настоящей человечности.
Он был человеком-небом, потому что там, в воздухе, раскрывался по-настоящему. Он был человеком-примером, потому что каждый его шаг — от первых вылетов до последних дней — был честным, достойным и сильным. Он был человеком-легендой, но не мифической, а живой — с характером, с добротой, с настоящими чувствами.
Такие люди не уходят. Они остаются — в названиях улиц и училищ, в книгах и фильмах, в сердцах. Но главное — в памяти. А память, если она настоящая, сильнее времени.
