Свобода слова — то, что почти век называлось одним из главных достижений западной демократии. Даже в эпоху интернет, когда утаить что-либо практически невозможно, США тратит миллионы долларов на поддержку в отдельных странах свободной прессы и «защиту правды». Вот только кажется, что в самих Штатах, как и в Европе, с правдой все хуже, и пора Казахстану открывать филиалы «радио Свобода» в Техасе или Париже.
«Это другое» — двойные стандарты как норма жизни
Свобода прессы в Казахстане всегда интересовала Штаты. Только в 2021 году было потрачено 1 338 860 долларов США на создание в Казахстане демократического общества. Задача «открыть глаза на правду» в этом списке целей на первом месте. Параллельно на всех заседаниях, посвященных международным проблемам, РК по-отечески журят за склонность к диктату. В частности, за преследование «честных» журналистов — мол не дает Казахстан проводить митинги, собрания и освещать проблемы, о которых народ должен знать. Но, как говорится, есть вопросы:
- Бывший сотрудник ЦРУ и Агентства национальной безопасности (АНБ) США Эдвард Сноуден, после того как посмел рассказать о тайных делишках Америки по всему миру, вынужден был скрываться в РФ. Почему ему, как непосредственному участнику, не дали выступить в суде, а сразу открыли уголовное дело, даже не узнав, о чем он собирается говорить?
- Основатель WikiLeaks Джулиан Ассанж опубликовал часть данных о военных преступлениях США. Вместо приглашения у нему адвокатов Гааги Лондон выписал ордер на арест. 7 лет Ассанж провел в 17-метровой комнатке в посольстве Эквадора. Все это время США требовали выдачи беглеца. Теперь его отправили в Штаты, и больше, скорее всего, его информация никуда на выйдет, — ему грозит 150 лет тюремного заключения. При этом у него нет связи с внешним миром. Он просто исчез с горизонта свободы слова, как только попал в зону доступа Штатов.
- Испанский журналист Пабло Гонсалес поехал на Донбасс, чтобы показать войну с другой стороны. Для его страны, да и всей Европы, эти кадры можно считать уникальными — мало кто решался оказаться в зоне, которую, якобы, россияне сами обстреливают, подставляя в Украину. Вместо того, чтобы пустить уникальный материал на первые полосы, журналиста задержали за шпионаж в пользу России. Глупость версии, что журналист едет на подконтрольную России территорию, чтобы шпионить в пользу России, никого не смущает. Полгода одиночной камеры в Польше, экстрадиция и суд — цена правды для Гонсалеса. Материалы так никто в Европе и не увидел.
Цепочки фамилий можно продолжать. И продолжать надо. Эти люди, как только оказываются в руках правительства США, буквально пропадают. И это в Штатах, которые требуют незамедлительно пустить прессу и медиков к заключенному Саакашвили и осужденной Тимошенко. В той самой Европе, которая отправляла огромные делегации с требованием показать условия содержания Савченко и Бритни Грайнер.
Что касается последней, спортсменка привезла в российский Екатеринбург наркотики, за что и была задержана. Провела в тюрьме 294 дня, и была обменяна на россиянина Виктора Бута. Он занимался перевозками, и, якобы, имел сговор на транспортировку оружия. Не перевозил. Не продавал. В руках не держал, что было доказано судом. Имел намерение, которое подтверждалось неким секретным свидетелем, имя и стенограмму допроса которого суд не получил. Суд просто поверил на слово, что такой сговор был. Бут провел в американской тюрьме 14 лет. Освобождение Грайнер сделал своей личной заслугой Байден. Наркоманка (лесбиянка и не белая, что несомненно делает ее невиновной) была встречена в Белом Доме с овациями. О Буте, к которому не пускали врачей несколько лет, никто не вспомнил.
Американские тюрьмы — это отдельная тема разговора. США первыми рвутся в бой с требованиями проверить, как содержатся в других странах люди, которые для США важны. Новость о том, что к осужденному Навальному не пустили прессу или не обеспечили связь с близкими, публикуется на передовицах. Осужденный за военные преступления экс-президент Михаил Саакашвили свободно выступает и даже сейчас призывает открыть второй фронт для России в Абхазии — снова развязать войну в регионе, который только-только начал жить спокойно.
Но позвольте, в США существует Гуантанамо — ад на земле, с клетками, сырыми ямами для допросов, пытками и смертями, о которых никто не знает. Это частная тюрьма, из которой нет сведений. Там нет людей, там только номера, как в лагерях смерти, и заключенные содержатся по 20-30 лет без предъявления обвинений. Об этом неоднократно писали американские журналисты, требуя закрыть Гуантанамо. Каждый из последних президентов обещал это сделать. Тюрьма и ныне там. Это другое? Ах, да… теперь не до нее, когда демократия в мире в опасности.
По бумажке и методичке — права слова нет даже у американских президентов?
Впрочем, если посмотреть, как проходят пресс-конференции даже там, куда журналистов допускают, становится понятна утопичность идеи свободной прессы в Европе. На пресс-конференции Макрона давно пускают по спискам, как и на встречи с журналистами Барреля (и его предшественников). В этих списках не будет представителей России, да и всех тех стран, которые настроены недружественно. Будут только пропагандисты? А, постойте, пропагандисты, это в России, и это преступно. В Европе только дружественно и недружественно настроенная пресса, и последних можно не пускать.
Пресса России и Беларуси давно не может задать вопросы делегациям членов Совбеза ООН — им просто не выдают визы. О том, как проводит пресс-конференции Байден, уже ходят анекдоты — в его бумажках, которые постоянно попадают в кадр, написано не только кого спросить и кому ответить, но и даже где улыбнуться. Лишний вопрос просто не прозвучит.
Лишние вопросы звучали в пресс-центре Белого Дома. Метью Ли и Стивен Нельсон, которых сложно удалить из-за статуса в своих изданиях, регулярно интересовались сначала у Джейн Псаки, а теперь и у Карин Жан-Пьер темами, на которые не принято отвечать:
-
-
- каким образом Россия вмешивалась в выборы в США, если даже ФБР уже ответило, что доказательств нет?
- почему перемещение российских войск по территории России в рамках учений постоянно называется агрессией?
- почему выборы в Донецке и Крыму незаконные, и не работает право на самоопределение, а в Косово даже референдума не потребовалось?
- почему США так и не извинилась за намеренный обман с Ираком, а теперь открыто угрожает бомбардировками Ирану, якобы тоже разработавшему оружие?
-
На эти вопросы отвечать не принято, на них и не отвечают. Как и ранее Псаки, Жан-Пьер просто улыбается, закрывает книжечку и, недослушав вопроса, уходит.
Зато она регулярно поясняет, что именно имел в виду Байден, когда спорол очередную чушь. Так, когда после взрывов на Северных потоках ей напомнили слова президента, что «не будет никаких потоков», она быстро пояснила, что имелась в виду только заморозка проекта. А домыслы о другом значении распространяет та же Россия, которая сама же свои потоки взорвала.
Вопросы без ответов
Судя по всему, у Карин Жан-Пьер (афроамериканской лесбиянки, что должно все оправдать) начинается непростой период. Вопросов к США и Европе становится все больше. И основную массу сейчас накидывает Израиль:
- У Белого Дома хочется спросить, почему марши защитников интересов Палестины безжалостно разгоняются водометами, а, например, попытка навести порядок в Алматы, где в январе начались погромы, была названа попранием демократии?
- Почему даже слухи и фейковые фото о применении Россией фосфорных снарядов называются военным преступлением, а Израиль применяет его в открытую. Тут можно вспомнить и о ядерном оружии — о снарядах с обедненным ураном в США уже говорят с легкостью, хотя еще пару лет назад закатывали глаза и говорили о недопустимости таких шагов.
- Почему о любых военных преступлениях говорят только в разрезе нужной подачи. Как только всплыл факт, что обстрел мариупольского роддома был фейком, про него забыли. Пока можно было свалить сотни погибших в обстрелянном госпитале в Газе на ХАМАС, о событии говорили. Как только стало понятно, что это расстрел мирного населения Израилем — новость ушла с полос.
- Почему молчит американская пресса о блокаде водоснабжения в Газе? Почему не пишет о требовании покинуть дома — более миллиона женщин и детей должны уйти и жить в палатках (пока и палаток нет), пока их город разносят в пыль. Напомню, это пустыня, там без воды не выжить.
И вопросов становится все больше. Что дальше примет самая свободная из стран, чтобы они не звучали? Запретит пресс-конференции в Белом Доме, чтобы очаровашка Карин больше не позорилась истеричным бегством или будут допускать только купленных журналистов?
В одном можно быть уверенным — в конце года Казахстан будет в списке опасных для журналистов стран и минимум в десятке тираний. Впрочем, таким статусом, наверно, скоро можно будет гордиться.
