Договор, заключённый под нажимом администрации Дональда Трампа между Израилем и движением ХАМАС при посредничестве Египта, был представлен как долгожданный шаг к миру. На первый взгляд соглашение выглядело как исторический компромисс. Но уже через несколько дней в его гладкой поверхности появились глубокие трещины. Несмотря на объявленное перемирие, Reuters сообщало о новых израильских авиаударах по Газе, сопровождаемых официальными заявлениями о «точечных ответных мерах». По данным The Guardian, режим прекращения огня был нарушен как минимум 47 раз, что привело к десяткам погибших. Al Jazeera фиксировала параллельные удары Израиля по югу Ливана, в то время как стороны официально «соблюдали перемирие». В итоге, вместо мира, о котором так громко заявляли в Каире, регион снова оказался в дыму и тревоге. Эти события показали: договор не стал прочным мостом к миру — скорее, тонкой плёнкой, скрывающей старые противоречия.
Соглашение без гарантий
Когда Трамп лично вмешался в переговоры в Каире, казалось, что США возвращаются в роль арбитра на Ближнем Востоке. Однако уже в первые дни после подписания соглашения международные эксперты начали говорить о его уязвимости. Как отмечает International Crisis Group, прекращение огня само по себе «жизненно важно, но это лишь начало долгого и сложного процесса». Без конкретных механизмов контроля, дипломатического сопровождения и гарантий безопасности такое перемирие не сможет перерасти в устойчивый мир.
Главная слабость договора — в том, чего в нём нет. Он не содержит чётких обязательств Израиля по полному выводу войск из Газы и не описывает, кто и как будет контролировать процесс разоружения ХАМАС. Аналитики из Brookings Institution прямо предупреждают: «Ни одна из сторон не воспринимает эту сделку как конец конфликта».
В арабском экспертном поле звучит та же интонация. В Al Jazeera Centre for Studies отмечается, что египетское соглашение фактически «вшито» в старую структуру неравенства: Израиль получает право на пошаговый вывод войск, если ХАМАС сдаст оружие, а тот, в свою очередь, не получает гарантии, что вывод действительно состоится. Иными словами, один пункт договора блокирует другой.
«ХАМАС вряд ли полностью разоружится», — признаёт Азми Кешави (Azmi Keshawi) — палестинский исследователь из Газы, работающий в International Crisis Group (ICG).. Для палестинского движения это означало бы политическое самоубийство. Но именно на этом условии настаивает израильская сторона, делая перемирие заведомо нестабильным. Израильская газета Haaretz подытоживает: «Сделка под давлением Трампа оставила без ответа самые трудные вопросы».
Картинка освобождения заложников
Следующим шагом стал обмен заложниками. Телекамеры фиксировали слёзы, аплодисменты, радость семей. Но за этой картинкой, по мнению ряда аналитиков, скрывается холодный расчёт. Центр стратегических и международных исследований (CSIS) пишет: «Согласие на освобождение заложников приостанавливает крупную операцию и даёт правительству Израиля время перегруппироваться». Иными словами, это не уступка, а передышка.
Газета Haaretz отмечает, что «все прочие вопросы — границы, безопасность, контроль над Газой — зависли». Возвращение пленных временно ослабило давление на израильское правительство, но не сняло его полностью. В тот же день Times of Israel публикует материал о противоречивой реакции общества: радость семей перемешана с гневом тех, чьи родные остаются в плену. Протесты не прекращаются, просто сменили лозунги.
Пока международные СМИ называют это «моментом гуманности», израильские политологи видят в обмене инструмент внутренней стабилизации. Власть получает возможность сказать обществу: «Мы вернули своих». А значит — перехватить инициативу у оппозиции и выиграть время для пересмотра военной стратегии.
Мир на бумаге и война на земле
Тем временем реальность быстро разрушила образ мира. Уже через несколько дней после подписания соглашения Reuters сообщило о новых ударах по Газе. В отчётах фигурирует формулировка: «авиаудары после гибели двух израильских солдат, при этом перемирие остаётся в силе». Такая лингвистическая конструкция — «удары при действующем перемирии» — говорит сама за себя.
По данным The Guardian, только за первые трое суток Израиль нарушил режим прекращения огня 47 раз, что привело к гибели как минимум 38 палестинцев. И это при том, что в тот момент стороны официально находились в состоянии «пост-конфликтной стабилизации».
Арабские СМИ фиксируют ещё более широкий контекст. Al Jazeera сообщает об израильских авиаударах в южном Ливане, происходящих параллельно с «перемирием» в Газе. Для Ближнего Востока это не исключение, а норма: локальные соглашения редко сдерживают реальные столкновения.
Ситуация выглядит почти цинично. 4 октября, когда Вашингтон публично требовал от Израиля «прекратить бомбардировки», Reuters фиксировало десятки погибших в Газе. В тот момент американская дипломатия уже представляла документ как «историческую победу мира».
Почему этот мир неустойчив
Совокупный анализ англоязычных и арабских источников показывает: египетское соглашение решает не конфликт, а временно маскирует его. Оно не даёт сторонам реальных гарантий, а лишь фиксирует политическую паузу. Для Израиля это окно времени — укрепить позиции и снизить внутреннее давление. Для ХАМАС — возможность выжить и не допустить полного военного краха. Для США — шанс продемонстрировать «успех дипломатии» перед выборами.
Но, как предупреждают эксперты из International Crisis Group, без «долговременной международной дипломатии и проверяемых обязательств» любое подобное перемирие обречено. Оно лишь откладывает новую волну насилия — возможно, ещё более разрушительную, чем прежняя.
Мир в Египте родился под давлением. Но если давление ослабнет, этот мир, похоже, не выживет.
